Об «Истории России с древнейших времен» Сергея Соловьева
«В жизни ученого и писателя главные биографические факты — книги, важнейшие события — мысли. В истории нашей науки и литературы было немного жизней, столь же обильных фактами и событиями, как жизнь Соловьева».
Ключевский В.О.
Сергей Михайлович Соловьев (1820-1879 гг.) — крупнейший историк дореволюционной России. Его выдающийся вклад в развитие русской исторической мысли признавали ученые самых разных школ и направлений.
Первое знакомство с историей
Первое знакомство с историей у Соловьева С.М. связано с книгами о странствиях, написанных знаменитыми путешественниками, а также историческими романами. В ранние годы своей жизни он впервые ознакомился с главной работой Николая Карамзина. Ребенок настолько увлекся этим произведением великого русского историка, что к 12-летнему возрасту прочитал все тома не менее 12 раз. Больше всего ему нравилось читать о тех эпизодах отечественной истории, когда государство переживало времена наибольшего расцвета. Такие главы «Истории...» Карамзина вызывали в ребенке чувство гордости за свою родину и желание как можно глубже изучить все события, связанные с ее становлением и развитием.
Многостороннее образование Соловьева, его занятия европейской историей, постоянно пополнявшиеся чтением выдающихся сочинений по всеобщей истории, все это способствовало созданию им в 1848 году фундаментального труда, «Истории России с древнейших времен», который стал славой его жизни и гордостью русской исторической науки. В итоге получается проследить преемственность среди трех самых известных историков нашей страны: Соловьев был воспитан на книге Карамзина, а затем стал учителем Ключевского - исследователя следующего поколения.
Труд первого русского историографа «народной жизни»
«История России» создавалась в противовес «Истории государства Российского» Карамзина Н.М., считавшейся в первой половине XIX в. официальной. В обществе чувствовалась потребность не только рассказывать, но и объяснять события прошлого, уловить закономерность в последовательной смене явлений, открыть руководящую «идею», основное «начало» русской жизни.
В "Записках" Соловьев рассказал о начале этой работы: "Пособий не было; Карамзин устарел в глазах всех; надобно было, для составления хорошего курса, заниматься по источникам; но почему же этот самый курс, обработанный по источникам, не может быть передан публике, жаждущей иметь русскую историю полную и написанную, как писались истории государств в Западной Европе? Сначала мне казалось, что история России будет обработанный университетский курс; но когда я приступил к делу, то нашел, что хороший курс может быть только следствием подробной обработки, которой надо посвятить жизнь. Я решился на такой труд и начал с начала, ибо, как уже сказано, предшествовавшие труды не удовлетворяли".
Внимание к подробностям
Соловьёв первый из русских историков осмыслил всё наше прошлое, объединив отдельные моменты и события одной общей связью. Для него нет эпох более или менее интересных или важных: все имеют одинаковый интерес и важность, как неразрывные звенья одной великой цепи. Соловьёв указал, в каком направлении должна вообще идти работа русского историка, установил исходные точки в изучении нашего прошлого. Он первый высказал настоящую теорию в приложении к русской истории, внеся принцип развития, постепенной смены умственных и нравственных понятий и постепенного роста народного — и в этом одна из важнейших заслуг Соловьёва.
Автор внимательно изучал так называемую внутреннюю историю. Здесь приняты во внимание все стороны нашего прошлого, история сословий, дворянства, городского и сельского населения, духовенства, история учреждений, приказов, собрание законов, экономическое положение страны, просвещение, нравы и обычаи. Таким образом, сочинение Соловьева есть не только история государства и народа, но вместе с тем и история русской жизни. Немало страниц посвящено описанию особенностей ландшафта, флоры и фауны нашей страны. Соловьев С. М. впервые в исторической науке заострил внимание на геополитическом положении России, между Европой и Азией. Он считал, что историческое развитие народов напрямую зависит от природных условий, которые разительно отличаются в Западной и Восточной Европе. Западная выстроена в камне, а Восточная из дерева. Деревянные постройки на Руси не способствуют ведению оседлого образа жизни. И только государство способно организовать слабые народные массы в общественную силу.
«Природа всем народам была матерью, а нам — мачехой».
Государство, учил он, будучи естественным продуктом народной жизни, есть сам народ в его развитии: одно нельзя безнаказанно отделять от другого. История России есть история её государственности — не правительства и его органов, как думал Карамзин, но жизни народной в её целом. Преобладающая роль государственного начала в русской истории подчёркивалась и раньше Соловьёва, но им впервые было указано истинное взаимодействие этого начала и элементов общественных. Вот почему, идя значительно дальше Карамзина, Соловьёв не мог преемственность правительственных форм изучать иначе, как в самой тесной связи с обществом и с теми переменами, какие вносила в его жизнь эта преемственность; и в то же время он не мог противопоставлять, подобно славянофилам, «государство» «земле», ограничиваясь проявлениями одного только «духа» народа. Одинаково необходим был в его глазах генезис и государственного, и общественного быта.
В логической связи с такой постановкой задачи находится другое основное воззрение Соловьёва, заимствованное у Эверса и развитое им в стройное учение о родовом быте. Постепенный переход этого быта в быт государственный, последовательное превращение племён в княжества, а княжеств — в единое государственное целое — вот, по мнению Соловьёва, основной смысл русской истории. С Рюрика и до наших дней русский историк имеет дело с единым цельным организмом, что обязывает его «не делить, не дробить русскую историю на отдельные части, периоды, но соединять их, следить преимущественно за связью явлений, за непосредственным преемством форм; не разделять начал, но рассматривать их во взаимодействии, стараться объяснять каждое явление из внутренних причин, прежде чем выделить его из общей связи событий и подчинить внешнему влиянию». Эта точка зрения оказала громадное влияние на последующее развитие русской историографии. Прежние деления на эпохи, основанные на внешних признаках, лишённые внутренней связи, потеряли свой смысл; их заменили стадии развития. «История России с древнейших времён» и есть попытка проследить наше прошлое применительно к высказанным взглядам.
Идею исторического прогресса ученый понимал как эволюцию, постепенное совершенствование, переход от низших форм к высшим. Он был убежден, что исторический прогресс может и должен стать средством продвижения России к "правовому государству" и "европейской цивилизации".
Следует подчеркнуть, что в своих оценках исторического развития России Соловьев учитывал всю совокупность факторов: природные условия, отсутствие выхода к морю, постоянная борьба с кочевниками задержали развитие страны, и она вступила в возраст "мысли" на 200 лет позднее европейских стран. Но, будучи народом способным, христианским, русские имеют все возможности догнать другие народы, тем более что влияние негативных факторов на разных этапах истории не одинаково. Так, природные условия "во времена младенчества" сказываются на жизни народа более сильно, с развитием его духовных сил это влияние ослабевает.
История историй
Тридцать лет неустанно работал Соловьёв над «Историей России». Первый том её появился в 1851 году, и с тех пор аккуратно из года в год Соловьев готовил для печати новую книгу сочинения. Это говорит о небывалой работоспособности и преданности автора своему делу. Последний, 29-й том, вышел в 1879, уже после смерти автора. В книге описаны события, происходившие на территории современной России с глубокой древности до конца 18 века. Автору удалось исследовать историю огромного временного отрезка: с 5 столетия до нашей эры (предки славянских народов) до подписания договора о мире между Россией и Турцией в 1775 году.
Особенности написания
Первый том "Истории России" вызвал многочисленные и крайне разноречивые отклики. Соловьев С.М. болезненно переживал разные нападки, но продолжал упорно работать. Спустя годы ученый вспоминал: "Никогда не приходила мне в голову мысль отказаться от своего труда, и в эго печальное для меня время я приготовил и напечатал 2-й том “Истории России”, который вышел весною 1852 года. Как видно, я защищался удачно не полемическими статьями, но именно томами истории, постоянно ежегодно выходившими; 3-й и 4-й тома не опоздали, книга шла...". С появлением новых томов сочинение Соловьева получало все большее признание. По-прежнему были и отрицательные рецензии, однако в большинстве откликов подчеркивалось обилие фактических сведений, содержавшихся в труде ученого, его умение убедительно разъяснять спорные и сложные вопросы русской истории.
Особое внимание общественности привлекли шестой, седьмой и восьмой тома, посвященные событиям второй половины XVI — началу XVII в., царствованию Ивана IV и Смутному времени. В отличие от Карамзина и Погодина, Соловьев рассматривал деятельность Грозного как период окончательного торжества в России государственных отношений. Он не идеализировал царя, не оправдывал его жестокость, но не сводил все к личным качествам самодержца, видел во введении опричнины, в разгроме боярства реальные проявления борьбы старого и нового, расценивал их как историческую необходимость и закономерность. Излагая внутриполитические и международные проблемы Смутного времени, Соловьев сравнивал различные версии, сопоставлял их и выбирал наиболее достоверные, углубляя изучение данного периода русской истории.
В последующих томах Соловьев выдвинул ряд положений, согласно которым истоки важнейших событий и явлений в истории России XVIII столетия необходимо искать в социальных и экономических процессах, протекавших в XVII в. Одним из первых в русской историографии он обосновал тезис об исторической обусловленности реформ Петра I, постепенном сближении России с Западной Европой. Во второй половине XVII в., утверждал ученый, "русский народ явственно тронулся в новый путь; после многовекового движения на Восток он начал поворачиваться на Запад". Историк выступил против теорий, согласно которым реформы Петра I означали насильственный разрыв с традициями прошлого, насаждение в стране чуждых ей обычаев и нравов. Трактовку деятельности Петра I как переход России "от небытия к бытию" Соловьев считал неисторическим взглядом. Он не разделял принятую точку зрения о делении истории России на допетровскую и петровскую.
История России первой четверти XVIII в. занимает центральное место в сочинении Соловьева. Его исследования эпохи Петра I имели принципиальное значение для освещения этого переломного момента русской истории. Ученый не только ввел в научный оборот огромный пласт архивных документов, но по-новому представил многие стороны российской действительности в годы петровских реформ и личность царя-преобразователя. Для Соловьева Петр 1 был "прирожденным главою государства" и вместе с тем — основателем "нового царства, новой империи", непохожим на своих предков; он — вождь, "а не создатель дела, которое потому есть дело народное, а не личное, принадлежащее одному Петру". В этих рассуждениях в полной мере проявилось чувство историзма, столь характерное для Соловьева: его уверенность, что формы деятельности великих людей зависят от множества факторов, обусловлены бытом и нравами народа. При подобном подходе, считал историк, великий человек "не утрачивает своего значения; народ не низводится до степени стада, бессознательно идущего туда, куда его гонит чужая воля".
С. М. Соловьев показал, что ближайшие преемники царя- реформатора — Екатерина I, Петр II и Анна Ивановна — не сумели продолжить его начинаний, произошло отступление от "программы преобразователя". Перелом произошел лишь при Елизавете Петровне, которая избавила страну от засилья иностранцев; при ней "Россия пришла в себя" от "ига Запада".
Последние тома "Истории России" посвящены правлению Екатерины II до начала крестьянской войны под руководством Е. И. Пугачева. Соловьев приводит обширный материал о внутренней и внешней политике, хозяйственной жизни и быте России второй половины XVIII столетия.
Многие критики отмечают, что читать «Историю...» С. М. Соловьева гораздо труднее, чем, например, труды Карамзина. Это объясняется перенасыщенностью его книг различными фактами. Здесь автор в отличие от многих своих коллег выступает, скорее, в роли исследователя, нежели писателя, создающего художественное произведение. Его работы содержат обоснованные логикой выводы, а не нравоучения, как у Карамзина. Соловьев проштудировал огромную массу архивных документов, мемуаров русских и иностранных государственных деятелей, предпринимателей, путешественников. Внешнеполитические события рассмотрены им также тщательно, как и внутриполитические. Разнообразные факты, касающихся экономики, политики и культурной жизни страны служат для достижения цели автора - найти общую закономерность для всех мировых цивилизаций. Неслучайно Сергей Михайлович в течение всей своей жизни проявлял большой интерес не только к событиям, имевшим место в нашей стране, но и изучал литературу, посвященную другим странам. Сам он создал несколько трудов по истории других государств. Наряду с этим он пытался найти и связи между различными обстоятельствами и явлениями внутри страны. Он проводил параллель между большой территорией России и отношением народа к власти.
«Это был ученый со строгой, хорошо воспитанной мыслью.. Русский до мозга костей, он никогда не закрывал глаз, чтобы не видеть темных сторон в прошедшем и настоящем русского народа. Живее многих и многих патриотов чувствовал он великие силы родного народа, крепче многих верил в его будущее; но он не творил из него кумира. Как нельзя больше был он чужд того грубого пренебрежения к народу, какое часто скрывается под неумеренным и ненужным воспеванием его доблестей или под высокомерным и равнодушным снисхождением к его недостаткам. Он слишком глубоко любил и уважал русский народ, чтобы льстить ему, и считал его слишком взрослым, чтобы под видом народной истории сказывать ему детские сказки о народном богатырстве… Изучая крупные и мелкие явления истории одного народа, он не терял из вида общих законов, правящих жизнью человечества, коренных оснований, на которых строятся людские общества. Мыслитель скрывался в нем за повествователем; его рассказ развивался на историко-философской основе, без которой история становится забавой праздного любопытства. Оттого исторические явления стоят у него на своих местах, освещены естественным, а не искусственным светом; оттого в его рассказе есть внутренняя гармония, историческая логика, заставляющая забывать о внешней беллетристической стройности изложения.»
Ключевский В.О.
«Истории России с древнейших времен» Соловьева до сих пор необходима, и даже незаменима как для ученого, так и для всякого образованного человека, желающего ознакомиться с прошлым своего отечества. Его труды прочно вошли в сокровищницу отечественной и мировой исторической мысли.
